Великая тайна жесткого "Хромого"
Соб. информ.


Собрание легенд о Тамерлане могло бы составить фонд солидной библиотеки. Но большинство из них так и обречено остаться легендами, потому как проверить подлинность изложенных в них событий невозможно. Однако один неоспоримый факт все же есть. И датируется он 22 июня 1941 года...



Экспедиция

В июне 2001 года, в канун 60-летия Великой Отечественной войны, автору этих строк довелось поговорить с единственным дожившим до наших дней участником экспедиции по вскрытию могилы Тамерлана в июне 41-го - Маликом Каюмовым, народным артистом СССР, ветераном Великой Отечественной, оператором, режиссером, известным в кругу документалистов не только фронтовыми съемками, но и фильмами, созданными в мирное время.

- Но все это было потом, - Малик машет широкой ладонью, будто отстраняя все, что произошло за последние шесть десятилетий. - А тогда, в начале лета 41-го, я был молодым, начинающим оператором, едва ли не единственным во всем Ташкенте человеком, который мог управляться с кинокамерой. Потому, собственно, и попал в состав экспедиции. Первого июня мы прибыли в Самарканд. Две недели подтягивали технику: завозили мощные генераторы, монтировали прожекторы. Работать предстояло в глубоком подземелье. Именно там, а вовсе "не под самым полом мечети".

- Собственно раскопки начались 16 июня. - Сначала были извлечены останки сыновей Тамерлана - Шахруха и Мираншаха. Восемнадцатого июня - его внуков Мухамад-Султана и Улугбека. Девятнадцатого наступил самый ответственный момент: стали вскрывать гробницу Тамерлана. Помню, кто-то из членов комиссии, скорее всего, востоковед Семенов перевел надпись на нефритовой надгробной плите: "Всякий, кто нарушит мой покой в этой жизни или в следующей, будет подвергнут страданиям и погибнет". В ответ раздались смешки, комментарии типа "Нас не запугаешь!", но на душе - сужу по себе - было муторно.

Когда же попытались стащить каменную глыбу с могилы Тамерлана, лебедка сломалась. Да так, что починить ее, сколько ни мучились, не удалось. Пришлось звать подмогу. Плиту кое-как сдвинули вручную.

Под ней оказался герметично закрытый каменный саркофаг. С ним провозились еще несколько часов. А когда, уже двадцатого июня, его, наконец, открыли, подземелье наполнилось удушающе густым запахом розового масла и еще каких-то благовоний.

- Внутри саркофага был еще один гроб, но уже обычный, деревянный. Но только мы его увидели, как все прожекторы погасли..., - Малик Каюмов на минуту замолкает. - Шестьдесят лет прошло, а у меня, как ту минуту вспоминаю, мурашки по коже и ком в горле. Через сколько всяких опасностей и ужасов на фронте пройти пришлось - но и они не смогли стереть из памяти тревогу, которая тогда в подвале, в кромешной тьме, меня охватила.

Начальство, помню, тоже занервничало, стало требовать немедленно наладить освещение. Бедный электрик никак в толк взять не может, что случилось со сто крат проверенными генераторами. Зажгли какие-то факелы, пару керосиновых ламп. От них по земляным стенам огромные тени заколыхались, и вдруг так душно стало, будто кто-то из склепа весь воздух выкачал.




Старцы

Пока электрик возился с внезапно вышедшими из строя генераторами и прожекторами, Малик Каюмов решил унять внутреннюю дрожь, выпив горячего чая.

- Вошел в ближайшую чайхану, смотрю - там три древних старика сидят, - вспоминает Каюмов. - Я еще отметил про себя: похожи друг на друга, как родные братья. Ну, я присел неподалеку, мне чайник и пиалу принесли. Вдруг один из этих стариков и обращается ко мне: "Сынок, ты ведь из тех, кто вскрывать могилу Тамерлана вздумали?". А я возьми да и скажи: "Да я в этой экспедиции самый главный, без меня все эти ученые - никуда!". Шуткой решил свой страх отогнать. Только, смотрю, старики в ответ на мою улыбку еще больше нахмурились. А тот, что заговорил со мной, к себе манит. Подхожу ближе, смотрю, в руках у него книга - старинная, рукописная, страницы арабской вязью заполнены. А старик по строчкам пальцем водит: "Вот смотри, сынок, что в этой книге написано. "Кто вскроет могилу Тамерлана - выпустит на волю духа войны. И будет бойня такая кровавая и страшная, какой мир не видал во веки вечные". Малик попросил старцев пойти с ним. Показать книгу руководителям экспедиции, поведать им о предостережении.

К старикам вышли Айни и Семенов. И писатель, и ученый выслушали незваных визитеров со скучающими лицами, повертели в руках книгу и вынесли вердикт: "Ерунда! Идите, отцы, по домам и не смущайте народ всякими бреднями!". Но старцы не ушли, а продолжали умолять: "Одумайтесь! Не трогайте прах Тамерлана!". Тогда Айни, разгневавшись, схватил трость и замахнулся ею на стариков. Те повернулись и ушли...

К полудню следующего дня-то - это было 21 июня - генераторы заработали. Сами собой. Электрик только разводил руками: полсуток он возился с ними, пытаясь найти поломку. Все было в порядке, но агрегаты ток давать не желали - и все тут. И вдруг...

- Мы снова спустились в подземелье, где от вчерашнего удушающего запаха не осталось и следа, - вспоминает Каюмов. - Вскрыли деревянный гроб. Несмотря на то, что тело Тамерлана было послe смерти забальзамировано, мягкие ткани полностью истлели. Остался только скелет. Но и по нему ученые доподлинно установили: останки принадлежат Тамерлану.

Об этом свидетельствовал и небывалый для представителей монголоидной расы рост - выше 180 сантиметров, и изуродованная голень, из-за которой Тимур получил свое прозвище Железный Хромец, и деформированный пятый позвонок - родовой "признак" всех тимуридов. Антрополог Герасимов, внимательно рассмотрев череп, уложил реликвию в деревянный ящик с мелкой стружкой.

Ящик он взял с собой в гостиницу, куда мы возвращались довольные и веселые. Ну как же, главная цель экспедиции выполнена! Какая удача, какой успех! А утром нас, отсыпавшихся после плодотворной ночи, разбудил крик: "Война! Война началась!" Экспедицию быстро свернули, Семенов и Герасимов уехали, увезя с собой череп Тамерлана. А Каюмов еще на несколько дней остался в Самарканде.

- Я очень хотел найти старцев, - говорит Малик. - Хотел поговорить с ними, попросить, чтобы позволили еще раз прочесть то место в книге. Я чувствовал свою вину за то, что не смог убедить Айни и Семенова внимательнее отнестись к пророчеству... Но хозяин чайханы сказал, что в тот день, 20 июня, он видел стариков в первый и последний раз.






Возвращение

Ощущение вины не оставляло Каюмова и на фронте. Он видел, как гибнут товарищи, знал, что жертвами фашистов становятся тысячи мирных жителей городов и деревень, которые враг проходит, рвясь к Москве. Он хотел рассказать о записанном в древней книге пророчестве тому, кто имеет власть хоть что-то поправить. По его просьбе командир одного из батальонов поведал о самаркандской экспедиции Жукову.

Тот к рассказанному отнесся серьезно и попросил устроить ему встречу с оператором. Таковая состоялась в октябре 42-го во временном штабе Жукова.

- Я так волновался перед тем, как войти в блиндаж, аж ладони вспотели, - вспоминает Каюмов. - Но ничего, собрался и сумел все более-менее связно изложить. А потом осмелился и сказал: "Товарищ Жуков! Надо непременно найти этого ученого, который череп Тамерлана забрал, и пусть он положит его обратно в гроб". Жуков не отмахнулся, не сказал "Ерунда!", а искренне поблагодарил, руку мне пожал.

О том, что череп Тамерлана был привезен в Самарканд 19 ноября 1942 года, а положен в гроб 20 ноября, Каюмов узнал уже после войны. И совсем не удивился, сопоставив даты. 19 - 20 ноября 1942 года произошел перелом в Сталинградской битве...


найдено на www.ulitsa.com.ua

_________________
шрифтъ:http://www.russportal.ru/plinotype_ttf.zip