kolbasnik писал(а):
нормально так, и церковь гроба господня показали
Какая церква какого гроба? Там ведь храм Венеры стоял,...а под ним древнее еврейское кладбище-то есть это не чистая земля!
В 314 г. епископом Иерусалимским стал Макарий, человек весьма энергичный, поставивший себе целью истребление языческих культов. Идея поиска места, где был погребен Иисус после распятия, принадлежала именно ему. Точно не известно, почему он предложил искать его именно там, где ныне стоит Храм Гроба Господня и где в его время стоял храм Венеры. Нет никаких свидетельств, письменных или археологических, что место погребения Спасителя находилось именно там или что во времена апостолов оно как-то особенно почиталось. Нет указаний и на то, что какими-то определенными сведениями об этом обладала в IV в. и христианская церковь, иначе современники Макария, в их числе и первый историк церкви Евсевий Кессарийский, не подвергали бы сомнению его проект поисков гробницы. Макарий, по-видимому, не представил им каких-либо веских доказательств. Евсевий был знаком и с другой традицией. В Demonstratio Evangelica (6.18), труде, написанном им около 303 г., он ничего не говорит о Гробе Господнем и о Голгофе в связи с языческим храмом...
Итак, снеся языческий храм, рабочие Макария обнаружили под его фундаментом еврейское кладбище - ряд вырубленных в камне склепов с закрывавшимся каменными плитами входом. Оставалось только установить, которая из них была местом погребения Иисуса. Неизвестно, какими критериями они пользовались, но их выбор остановился на одном склепе с круглой откатывающейся плитой. Такого рода двери были распространены в позднеримскую и византийскую эпохи, но в период ранней Империи, в I в. от Р. Х., они были редким новшеством, их могли позволить себе только очень богатые семьи. Примерно из 900 гробниц I в., найденных в окрестностях Иерусалима, только четыре имеют откатывающиеся круглые крышки, остальные закрывались обыкновенными квадратными плитами.......
Константин велел построить церковь над найденной гробницей. Евсевий и после этого еще не раз поднимал вопрос о ее подлинности. В 326 г. на аудиенции у императора он выступил с докладом на эту тему. Константин внимательно выслушал его, но на его решение сомнения Евсевия никак не повлияли (Vita Constantini 4.33).