Интересная статья.
Читал, не оторваться.
Освежить историю своей страны.
И заодно посмотреть на мировое сообщество.
Вот токо автор статьи лажанулся с названием.
Разумеется, речь идёт о Шестидневной войне.
----------------------------------------------------------------------------------------
Война судного дня
1. 10 жарких дней в мае
13-го мая 1967 года правительство Египта получило официальное уведомление правительства СССР о том, что израильские войска готовят нападение на Сирию, и что на северной границе Израиля с этой целью сконцентрировано от 11 до 13 израильских бригад.
Сообщение это было сделано в Москве, в личной беседе Председателя Президиума Верховного Совета СССР Н.В.Подгорного с главой египетской парламентской делегации в СССР, Анваром Садатом.
Это же сообщение ранее было доведено до сведения Премьер-министра Израиля, Леви Эшкола, послом СССР Д.С.Чувакиным, и тоже в личной беседе.
Эшкол ответил послу, что его источники информации, скорее всего, не совсем верны. Он предложил ему совместную поездку на север, чтобы посол смог лично убедиться в том, что никакой концентрации израильских войск там нет.
Так как поездка могла быть проделана буквально за пару часов, а спрятать 30-40 тысяч человек и 3-4 тысячи машин на пространстве шириной в 20 км было бы просто невозможно, предложение выглядело убедительно.
Однако Д.С.Чувакин не зря служил в МИДе СССР с 1938 года - чуть ли не 30 лет. Совершенно невозмутимо он ответил, что его дело состоит не в том, чтобы проверять сообщения его правительства, а в том, чтобы доводить их до сведения израильского Премьер-министра - после чего прервал беседу и откланялся.
Разговор был неприятным. На сирийской границе в первые месяцы 1967 года действительно происходили инциденты - один за другим. "Федаины", идущие из Сирии, устраивали нападения на дорогах, ставили мины. Были жертвы. Обстрелы пограничных киббуцев с Голанских Высот шли на такой регулярной основе, что в дело пришлось вводить авиацию. 7-ого апреля сирийцы тоже задействовали свои МиГи, но неудачно. В воздушном бою над Голанами они потеряли несколько самолетов.
Голанское плато
Так что напряжение существовало, в этом посол был прав.
Поэтому Эшкол предложил начальнику Генерального Штаба Израиля - им в ту пору был Ицхак Рабин - сократить военный парад, который должен был состояться в День Независимости, 15-го мая, до абсолютного минимума.
14-го мая египетские войска начали продвижение на Синай, в направлении к египетско-израильской границе. Колонны военной техники - в два часа дня и парадным строем - прошли через улицы Каира, прямо под окнами американского посольства.
В тот же день начальник Генерального Штаба египетской армии, генерал Махмуд Фавзи, вылетел в Дамаск для установления должной координации между армиями Египта и Сирии.
Большой тревоги это в Израиле не вызвало. Начальник военной разведки Израиля, генерал Ярив, уведомил Премьер-министра, что речь идет, скорее всего, о демонстрации - наподобие той, которую египетская армия уже проводила в 1960 году, и тоже в поддержку Сирии.
Вероятность возникновения войны он рассматривал как низкую - по прогнозу разведки, пик готовности египетской армии должен был прийтись на конец 1970 года, после завершения программы военных поставок из СССР.
К тому же, трудно было вообразить, что Египет начнет что-то серьезное до достижения приемлемого урегулирования в Йемене.
Там шла война, в которую Египет был вовлечен самым осязательным образом - не только политически. 8 египетских бригад вели в Йемене боевые действия, египетская авиация бомбила позиции йеменских роялистов, используя даже химическое оружие.
15-го мая в Израиле состоялся необыкновенно скромный военный парад, в котором - против обычая - не участвовали ни танки, ни самолеты, a просто прошли строем несколько пехотных частей.
Обстановка как-то не располагала к праздничным торжествам.
Отсутствие военной техники на параде, однако, было очень даже замечено арабской прессой - хотя интерпретировано это наблюдение было совсем нe так, как надеялся Эшкол.
Арабские газеты пришли к единодушному мнению - все, что может стрелять, уже стоит на сирийской границе.
Уже во время церемонии парада Эшкол получил записку из военного ведомства - число египетских войск на Синае выросло с 30-и тысяч до 60-и, и продолжало возрастать.
После совещания в министерстве обороны было решено начать частичную мобилизацию.
М. Даян, Д. Элазар и Л. Эшкол на Голанских высотах. Июнь 1967 г.
Утром 16-го мая индийский генерал, командующий войсками ООН на Синае, получил уведомление от генерала Фавзи с просьбой убрать его части с египетско-израильской границы, чтобы " ... не препятствовать действиям египетской армии в том случае, если Израиль предпримет агрессию против какой-либо арабской страны ...".
Просьба эта была немедленно доведена до сведения самого Генерального Секретаря ООН, бирманского дипломата У Тана, который вполне педантично ответил, что просьба одного генерала к другому не может быть основой для каких-либо действий со стороны ООН - но добавил, что если он получит эту просьбу в должной форме, то он ее исполнит.
Его желание было немедленно удовлетворено - министр иностранных дел Египта Махмуд Риад в любезном письме на имя Генерального Секретаря уведомил его, что правительство Египта приняло решение "... о прекращении деятельности войск ООН как на территории Египта, так и в полосе Газы ...".
Дальше случилось нечто, что не имело - и не имеет по сей день - никаких аналогов в истории международных организаций.
Без всяких консультаций с кем бы то ни было У Тан согласился выполнить запрос правительства Египта.
Это в высшей степени драматическое решение было принято с неслыханной, поистине космической скоростью - ответ был доставлен египетскому правительству через 75 минут после получения его просьбы.
Абба Эбан, министр иностранных дел Израиля в тот период, в своих мемуарах выражает полное изумление тому, что ООН, известная своим бюрократизмом и медлительностью, оказалась способна к таким стремительным действиям.
Абба Эбан
Складывается, однако, впечатление, что удивлялся он зря - этот экспромт выглядел очень уж хорошо подготовленным.
В самом деле, попробуйте представить себе, что важный - даже чрезвычайно важный - документ должен быть прочитан, должен быть осмыслен, ответ на него должен быть сформулирован, он, наконец, должен быть отпечатан (сразу, без черновика?), и даже должен быть доставлен адресату - и все это за 75 минут?
Эбан почему-то жалуется, что ни с Израилем, ни с государствами, которые поставляли свои контингенты в войска ООН на Синае, никак не проконсультировались.
С некоторыми странами совещания, несомненно, состоялись.
Индия, например - а также и Югославия - не только моментально выразили полное согласие на вывод своих частей, но даже и начали осуществлять этот вывод без всяких задержек, даже не получив на этот счет никаких - по крайней мере официальных - инструкций из Секретариата ООН.
Так что то, что с Израилем не посоветовались - это как раз понятно.
Вот что абсолютно непонятно - это то, что У Тан не собрал Совет Безопасности, не известил без промедления Генеральную Ассамблею, не поговорил ни с одним из послов стран, имеющих постоянное представительство в Совете Безопасности - и, кстати, имеющих там право вето.
Что еще более интересно - ни одна из этих держав не пожелала выступить с инициативой созыва сессии Совета Безопасности, на что они имели неотъемлемое право.
Действия Генерального Секретаря критиковали только США и Канада - и то частным образом.
Это объясняли впоследствии тем, что западные страны сочувствовали Израилю, но полагали, что в Генеральной Ассамблее азиатские и африканские страны автоматически поддержат Египет - как видного члена Движения Неприсоединения.
Конфронтации же хотелось избежать.
А Совет Безопасности был блокирован Советским Союзом, который уже выразил мнение, что "… никакого кризиса нет, а в обострении обстановки виноваты израильские провокации …".
Эбан с большой гордостью приводит свои слова из речи, произнесенной им впоследствии, в которой он остроумно сравнил действия войск ООН с "... пожарной бригадой, отозванной именно в тот момент, когда появились первые следы дыма ...".
Пожалуй, ему следовало бы скорее жаловаться не на "пожарников", а на саму "управу муниципалитета" - но конечно, это было бы совершенно недипломатично.
17-го мая 2 египетских МиГа пролетели над территорией Израиля - с востока (из Иордании) на запад. Их полет прошел точно над израильским ядерным центром в Димоне.
Перехватить их не успели.
У Тан выразил желание посетить Каир, с целью "... ознакомиться с ситуацией на месте...".
Почему он решил поехать туда после своего столь знаменитого, и столь же необъяснимого решения - а не до того, например, - это тоже осталось необъясненным.
У Тан
18-го мая египетские дипломаты посоветовали ему - видимо, в знак благодарности - отложить его визит до тех пор, пока он не получит официального приглашения.
19-го мая посол Советского Союза в Израиле посетил министра Иностранных Дел Израиля Эбана по его просьбе. Он разъяснил министру, что все дело вовсе не в движении египетских войск на Синай, а "… в политике Израиля, непрерывно и без всякой нужды обострявшей и без того непростую обстановку …", и высказал смелое предположение, что "… мины на израильских дорогах, примыкающих к израильско-сирийской границе, на самом деле ставят агенты ЦРУ …"
Эбан пишет в своих мемуарах, что советское посольство уведомило Москву о том, что правительство Эшкола неустойчиво, не располагает должным авторитетом для ведения войны, и вообще может пасть в любую минуту.
Цена этой осведомленности была не слишком велика - 21-го мая совершенно такая же информация появилась в израильской газете "Йедиот Ахронот", с разъяснением, что оставшиеся не у дел (после неудачных для них выборов 1966 года) видные деятели Рабочей Партии Шимон Перес и Моше Даян уже ведут переговоры о создании нового правительства с лидером оппозиции Менахемом Бегином.
Эшкола на посту Премьер-министра в этом случае должен был бы сменить Бен Гурион.
Возникает, правда, вопрос - "Йедиот Ахронот" Эбан мог прочесть и без помощи советского посла, но вот откуда он знал о содержании советских телеграмм?
Либо израильская разведка читала советскую дипломатическую переписку и даже не считала нужным это скрывать, либо - что более вероятно - посол Чувакин сказал министру еще что-то, что в протокол их разговора не заносилось. Например, он мог посоветовать правительству Израиля проявить больше уступчивости - ввиду ненадежности положения самого правительства ...
Вечером 21-го мая Премьер-министр Эшкол выступил с речью, обращенной к нации. Речь эта была произнесена после совещания в министерстве обороны, где было принято мнение, что война, скорее всего, неизбежна. Тем не менее, Эшкол полагал, что надо сделать все возможное, чтобы ее избежать.
Он был не одинок в этом мнении - Бен Гурион полагал, что ситуация очень опасна, что помощи ниоткуда не видно, и что виноват в этом Эшкол.
Бен Гурион
Старик (Бен Гуриону исполнилось уже 81 год) был очень недоволен своим преемником. Огромная ответственность, лежащая на плечах Эшкола, усугублялась тем, что недоверие к его действиям испытывал далеко не только его ворчливый предшественник.
Толковый агроном, очень дельный администратор, прекрасно проявивший себя на посту министра финансов, Эшкол в свои 72 года не имел ни военного опыта, ни ораторского дара, ни харизмы прирожденного лидера.
Он произнес в Кнессете сдержанную, даже примирительную речь. Всеми силами он попытался как-то смягчить обстановку. Акабский пролив и доступ к Эйлату даже не были упомянуты - Эшкол хотел показать, что сама мысль о действиях Египта, направленных на возобновление блокады, так "… немыслима …", что даже не приходит ему в голову.
22-го мая, в тот момент, когда У Тан, получивший, наконец, приглашение посетить Насера, должен был приземлиться в его столице, Радио Каира объявило о закрытии Акабского Пролива - "…для всех судов, направляющихся в израильский порт Эйлат…"
Объявление блокады морского порта любой страны, согласно всем законам и прецедентам международного права, являлось актом войны.
2. Ожидания, колебания, совещания и назначения.
-------------------------------------------------------------------------------------
Статья полностью здесь
http://www.analysisclub.ru/index.php?page=iraq&art=2323"