Ну что же, пришлось срочно изобрести другую версию:
Версия.
-Герострат?! – судья был ошарашен – Твоя семья всегда чтила Артемиду. Да и ты, как я помню, часто бывал в её храме. Как ты мог?! Зачем?!
Молодой человек в разорваном хитоне криво улыбнулся правой, неповреждённой частью рта.
-Я и сейчас почитаю Владычицу медведей. Почитаю настолько, что жертвую ей свою жизнь.
-Что ты говоришь, несчастный! Ты же сжёг её храм!
-Храм?! - подсудимый хрипло рассмеялся – этот обветшалый сарай, утративший остатки былого величия, ты называешь храмом? Колонны покосились, пол пошёл трещинами, крыша течёт… разве так следует почитать Хозяйку жизни и смерти? Сколько я просил горожан начать ремонт храма! Нет, вы ждали нового Креза! Ничего, теперь-то вам придётся раскошелится. Эфес славится своими художниками, скульпторами, архитекторами? Вот пусть они и создадут новый, прекрасный храм богини Луны! Пусть его снова назовут Чудом Света! А я… я верю, что дочь Зевса проводит меня по полям асфоделей. Она поймёт и не упрекнёт меня!..
…Около сожженого храма уже стучали молоты и скрипели повозки.
-Не слишком ли это сурово? – спросил писец. – Ладно, казнь – он её заслужил. Но эти глашатаи! Ты же понимаешь, что предаёшь его имя вечному позору?
-Ты думаешь, что я был слишком суров? – строго спросил судья.
-Ну да – пожал плечами писец.
-Это потому, что я уже знаю решение городского совета – неожиданно усмехнулся судья – а ты ещё нет. Вот свиток, почитай. Особенно ту часть, где говорится о налоге на восстановление храма.
Писец развернул свиток. Чем дальше он читал, тем сильнее наливалось кровью его лицо – пока не стало багровым. Старик пошатнулся, уронил свиток и тяжело опустился на скамью.
-Ага – прокомментировал судья – теперь-то ты понимаешь? Этого чокнутого эстета сейчас казнят – а мы будем всё это платить!
Судья ударил кулаком по мраморной столешнице.
-И ведь как, Аид его побери, не вовремя! Я же только что сына женил! И опять такие расходы!